Дикая. Будешь меня любить! - Страница 36

- Не кричи, - через сжатые зубы было тяжело выдавливать слова. И язык не слушался.

- Я буду кричать, если захочу! – Лиам ударил ладонями в стену, чтобы оттолкнуться. – Ты не сказала мне про свой дар!

- Я говорила, что хорошо лажу с животными, - тихо возразила Лана.

- Это ни в бездну не одно и то же! - Лиам ткнул указательным пальцем в девушку. Лана инстинктивно отбила его руку, пытаясь закрыться. – И ты опять это делаешь! Боишься меня…

- Ты убил ту женщину, - дрожащим голосом произнесла эльфийка. О сказанном она тут же пожалела. Словно сорвала спусковой крючок на оружии.

- Я твоя пара! Я твой самец! – вновь взревел Беар, от напряжения вены на его шее вспухли. – Я! А ты слушаешь другого?! Ты должна верить мне! Доверять мне! Уважать меня! Благодарить меня! Я даю тебе всё, что ты хочешь! Я терплю твое безразличие! И взамен прошу лишь немного уважения. И доверия! Но вместо этого ты скрываешь от меня свои способности и подвергаешь себя опасности. Дрожишь, словно я могу тебе навредить, - голос Беара становился все громче. – И веришь словам первого встречного ублюдка!

«Молчи, молчи, молчи, молчи», - как заведенная, повторяла про себя Лана.

- То есть ты не убивал ту женщину?

«Демон!»

- Тебя это не касается, - прошипел Лиам уже спокойнее. Зато Лану злость начала накрывать с головой.

- Значит, вот как мы заговорили? – что ж, эльфийки тоже умеют кричать. В конце концов, тварь она дрожащая, или как там было? И в бездну милые улыбки. В бездну осторожность. Пусть по полной прочувствует действие проклятья. Не нравится ее безразличие?! – Меня не касается? А что меня касается, Беар?! Я хотела помочь! Мне ничего не угрожало. Я не пострадала. Только защитила двух наших воинов.

- Ты унизила двух наших воинов! И унизила двух врагов, которые этого просто так не оставят! Подставила под удар себя. Ты понимаешь, что на тебя могли напасть?

- Не могли. Я же раньше справлялась…

- Василиски – не белки, Алания. Ты не должна вмешиваться в дела мужчин.

- В дела мужчин вмешиваться нельзя. Узнавать что-то о своем муже мне нельзя. Ходить по струнке, как дрессированная собачка, можно?

- Я дал тебе свободу!

- Свободу?! Свободу есть с твоих рук пищу, которую я выберу? Перемещаться по твоему дому, если я не нужна тебе в спальне?

- Ты хотела тренировки – ты их получила. Ты хотела одежду – она у тебя есть.

- Я хочу, чтобы тебя не было в моей жизни! – Лана прокричала эти слова, наконец чувствуя облегчение. Лиам замер на месте, всматриваясь в глаза своей жены.

- Повтори, - мужчина поджал губы, крылья носа расширились.

- Я хочу, чтобы ты никогда не появлялся в моей жизни, - внутри все чувства атрофировались. Холодный полый стержень истощения проходил через ее тело, заставляя спину удерживать гордую осанку, но лишая возможности сломаться. А так хотелось… Со сломанными куклами не играют, сломанных не трогают. Оставляют в покое. Она хотела этого покоя. Не видеть никого. Не слышать никого. Просто быть одной. Быть собой.

- Ты пожалеешь об этих словах, - спокойно пообещал Лиам.

- Я постоянно о чем-то жалею, - почему ее сопротивление не может иссякнуть? Почему нельзя просто испустить последний вздох, и опасть бездушной вещью на пол, чтобы это все закончилось? Лана устала не чувствовать ничего. Словно она не живет вовсе. То минутное окрыление от осознания собственной значимости теперь отдавало горьким пеплом. Мелкая насмешка судьбы, чтобы только подразнить.

Беар забрал ее жизнь. Это гнездо каждый день высасывает ее по каплям. Девушка уже и не помнила, как ей было хорошо раньше. Яркие вспышки воспоминаний, наполненные красками и теплом, все реже всплывали в сознании. То, что приносило радость, теперь возвращалось унылыми серыми мазками.

И это только неделя в гнезде. А впереди ее ждут десятилетия, а то и столетия такого существования. С монстром, которого она никогда не полюбит. И с натянутой улыбкой на лице.

Лана почувствовала подступающее головокружение. Ей надо присесть. Как же девушку тошнило от всего происходящего. Зачем она только позволила эмоциям взять верх? Не чувствовать ничего лучше, чем дать волю собственному отчаянию. Забитое ногами в самый глухой уголок сознания, оно вырвалось на свободу, уволакивая хозяйку в бездну.

Эльфийка сползла по стенке, оседая на пол. Подтягивая колени, до боли вдавливая запястья в глаза, сжимаясь в крохотный кокон, она зарыдала. Опять…

Ненавистные руки подхватили девушку, относя на кровать. Всегда кровать.

Беар опустил Лану на матрас, ложась рядом. Он подтянул девушку к себе, прижимая содрогающийся комок к своей широкой горячей груди. И больше не говорил ни слова. Просто лежал, позволяя эльфийке почувствовать, будто она накрыта горячим стальным одеялом.

Лана не знала, сколько они так пролежали. Лиам позволил ей успокоиться, осторожно поглаживая волосы. На место высыхающих слез приходила гнетущая пустота. Это лучше отчаяния. Пустоту можно наполнить чем-то светлым, если постараться.

- Ты не единственная, кому больно, - произнес Лиам тихо. Его ладонь скользнула к пуговицам на ее платье. Как обычно, ловкими движениями он быстро освобождал крошечные пуговки из петель, торопясь прикоснуться к обнаженной коже. Лана зажмурилась, не веря, что сейчас он вновь хочет ее. Горячие сухие губы тронули ее плечо, его дыхание защекотало кожу.

- Ты понятия не имеешь, каково это – постоянно бояться, что у тебя отнимут самое важное, - его поцелуи спускались по ее спине, пока мужчина продолжал избавлять супругу от одежды. – Особенно теперь…